переход рубежа повлечет за собой опасные последствия. Гоминьдановец, конечно без особого желания, дал обещание не переходить рубеж, и оно впоследствии твердо выполнялось.

Этими мерами, исключавшими вступление гоминьдановских войск на территорию Гуаньдуна, мы успокоили его население. Выполнено было и давнее наше обещание местной администрации учитывать интересы жителей в зоне 8–10 километров севернее границы Гуаньдуна.

Но главное состояло в том, что эту зону активно использовали отступающие сюда части 8й армии.

С этого времени наши связи с местными органами самоуправления, с секретарем территориального комитета КПК Хань Гуаном и заместителем командующего — членом Военного совета ОДА Сяо Цзингуаном стали еще более частыми и деловыми.

Кстати скажу, эти официальные китайские представители были хорошо известны многим моим боевым друзьям по Порт-Артуру. В послевоенные годы меня часто спрашивали о них. Я ничего не знаю о дальнейшей судьбе Хань Гуана и Сяо Цзингуана и их деятельности в Коммунистической партии Китая, поэтому могу говорить только о наших прежних встречах. Я и сейчас убежден, что наши связи и отношения носили тогда искренний и чистосердечный характер. Это позволяло нам правильно понимать друг друга, принимать соответствующие обстановке решения.

Помню, как в одной из встреч ранней весной 1946 года Сяо Цзингуан в присутствии Хань Гуана очень обстоятельно и, по нашему мнению, весьма объективно информировал Военный совет армии о состоянии войск ОДА. «Положение с оружием и боеприпасами настолько тяжелое, — говорил он, — что если мы не получим необходимой помощи, то устоять против гоминьдановских войск, так мощно вооруженных американским оружием, будет невозможно. Я уполномочен Бюро ЦК КПК по Северо-Востоку и командованием ОДА доложить эту крайне тяжелую для нас обстановку, не преувеличивая и не преуменьшая ее сложности, и просить советское командование передать нам трофейное японское оружие».

Как нам стало известно позже, такие просьбы были направлены и Главному советскому командованию в Маньчжурии. Понимая сложность этого вопроса, Сяо Цзингуан не требовал от нас немедленного ответа.

И. И. Людников и я доложили Военному совету округа эту просьбу и наше мнение о возможности передать ОДА имеющееся у нас (до 80 вагонов) трофейное японское оружие.

Вскоре было решено в интересах китайского и советского народов оказать ОДА помощь оружием и военной техникой.

Не теряя времени, мы сообщили Сяо Цзингуану, что через неделю сосредоточим на полуострове Дагушань, в 15 километрах севернее города Дальний, первые 15 вагонов трофейного оружия.

Передача оружия была возложена на полковника Волошина и полковника Позднякова — опытных офицеров, не раз доказывавших свою распорядительность и оперативность. Эта и последующие передачи были ими организованы хорошо.

Наши китайские друзья также показывали высокую организованность. Несмотря на большие трудности в условиях непосредственного соприкосновения с гоминьдановскими войсками, они в течение одной ночи погрузили в баржи, джонки, рыбацкие лодки все оружие, буквально до последнего патрона, и к рассвету незамеченными доставили его к местам разгрузки. Вечером мы узнали, что оружие уже находится в местах назначения и распределяется по воинским частям.

— У нас большой праздник, — говорили возвратившиеся на Гуаньдун представители ОДА.

Хорошо зная сложную обстановку в частях ОДА, мы не видели в этом преувеличения.

В конце июня Сяо Цзингуан и Хань Гуан снова прибыли в Порт-Артур: их известили, что на полуострове Дагушань для ОДА приготовлена другая партия оружия и боеприпасов.

От имени КПК и Военного совета ОДА они благодарили за помощь нашу партию, правительство и советское командование. Просили передать Советскому Верховному Главнокомандованию заверения Военного совета ОДА, что недалеко время, когда ее части начнут наносить сокрушительные удары по гоминьдановский войскам.

Вспоминается и наша помощь частям КПК, действовавшим в районе Шаньдунского полуострова.

Однажды пришел ко мне Хань Гуан и без обычных вступлений передал мне от имени КПК просьбу срочно помочь революционным частям Шаньдунского полуострова оружием и боеприпасами. Говорил он взволнованно и не скрывая тревоги за судьбу этой разрозненной гоминьдановцами и американскими морскими пехотинцами, обескровленной группировки революционных сил, прижатых к побережью.

Гоминьдановцы, готовясь нанести последний удар, перегруппировывали свои части. Медлить было нельзя.

Мы понимали опасность, с какой столкнулись революционные части на Шаньдуне, как и то, что, кроме нас, в это время никто не окажет им помощь. Но как это было сделать, не осложняя отношений с правительством Чан Кайши?

После коллективного обсуждения этого нелегкого вопроса Военный совет армии пришел к выводу, что откликнуться на просьбу ЦК КПК мы можем только при помощи местных китайских коммерсантов.

Управление тыла армии поддерживало тесную связь с купцом, который тогда не пожелал раскрывать себя и назвался нам как купец «Ц». Он располагал своими отделениями банка в Азии, Африке и Южной Америке, мог закупать и привозить куда угодно любой товар. «Ц» имел деловые отношения с нашими внешнеторговыми организациями и часто выражал удовлетворение их точностью и аккуратностью. Кстати, я слышал такие отзывы о нашем тогдашнем Внешторге и от японских бизнесменов.

Так вот, к купцу «Ц» мы и обратились с просьбой зафрахтовать для Совета профсоюзов торговое судно. Его клеркам удалось сделать это быстро, и зафрахтованное судно типа «либерти» без промедления было загружено дальнинскими рабочими, как значилось в судовых документах, пшеницей, гаоляном и чумизой. На самом же деле главным «товаром», правда, замаскированным от лишних глаз, были оружие и боеприпасы. Оставалось переправить его через пролив Бохай в условное место на Шаньдуне, что и было сделано. Вся операция заняла менее пяти суток.

Этот «профсоюзный подарок» был, может, и невелик, но, подоспевший ко времени, расценивался нашими друзьями на вес золота, о чем мне вскоре рассказал Хань Гуан.

Оказывается, гоминьдановские генералы, зная о тяжелом положении войск КПК на Шаньдунском полуострове и предвидя легкую победу, не спеша готовили наступление и совсем не позаботились о прикрытии своих флангов и тыла.

Командование войск КПК воспользовалось этим и, вооружив наиболее крепкие части, нанесло внезапный и успешный удар по гоминьдановцам. Было взято большое количество пленных, захвачены американское оружие и боеприпасы. Все это позволило довооружить революционные части и продолжать борьбу.

Хань Гуан, как всегда, от имени ЦК КПК сердечно поблагодарил нас за эту помощь.

В конце августа мы снова встретились с Сяо Цзингуаном и Хань Гуаном в Порт-Артуре. Сяо Цзингуан объявил, что Военный совет ОДА наградил И. И. Людникова и меня золотыми часами. Во врученном мне специальном адресе был такой текст:

«Товарищу генерал-лейтенанту Бойко В. Р.

В знак благодарности за оказанную Вами заботу и помощь китайской революции, в связи с годовщиной освобождения Маньчжурии, от имени Объединенной демократической армии Маньчжурии дарю на память золотые часы.

С приветом — Сяо Цзингуан

24 августа 1946 года».